Абсолютный голосКогда я раскрыл дверь, мне показалось, что лестничную площадку за ночь перекрасили в белые и черные тона. Все дело было в чересчур двухцветном одеянии молодой девушки, застывшей на пороге моей квартиры. Именно по нему я непредусмотрительно скользнул взглядом, открывая дверь.
Все мы привыкли к столь обычным для большого города мягким или же наоборот вызывающе ярким цветам: джинсовой синеве, бежевым тонам водолазок с высоким воротом и напоминающим небрежные мазки гуаши цветастым слоганам на мешковатых футболках.
Моя гостья умело разрушала стереотипы. Она была одета в белоснежный плащ поверх строгого черного платья, голову венчала белая шляпка со стилизованной черной розой, смотрящаяся на удивление современно, а в обтянутых черными перчатками руках она сжимала зонт, расчерченный в черно-белую клетку.
- Мое имя Шона Белл. Мне посоветовал к вам обратиться Эван Макдермотт.
читать дальшеОт удивления мои брови поползли вверх.
- Всегда думал, что в Ирландии у Макдермотта и своих умельцев хватает, - я пропустил девушку в прихожую и закрыл за ней дверь, - К чему было отправлять вас в Россию. Вы ведь прибыли из Ирландии?
- Да, именно оттуда. А насчет России… Видимо, так было надежнее, - улыбнулась моя “двухцветная” гостья, - Эван сказал, что надеется больше никогда не увидеть меня на пороге своего дома. Вот и отправил куда подальше.
По-русски Шона говорила практически без акцента.
- Вы с Эваном были... эээ… близко знакомы?
- Ну… я была хорошо знакома с Джерардом Макдермоттом. Его еще иногда в шутку называли “красным Джерардом”.
Я знал, что отца Эвана звали именно Джерардом. Так что я с умным видом кивнул своей гостье, помог ей снять плащ и жестом пригласил в гостиную.
- У Вас очень уютная квартира, - чуть позже призналась Шона, устроившись в мягком удобном кресле, - В ней сохранился дух старины: чуточку поскрипывающий деревянный паркет, массивная мебель, подобранные со вкусом картины на стенах. Да вы настоящий эстет, Артур.
- Зовите меня Арчи. И желательно на “ты”.
- Что ж… тогда просто Шона. И тоже на “ты”. Ты же догадываешься, Арчи, зачем я прибыла в Россию?
- За российский шоу-бизнес… не чокаясь.
На столе перед Стасом полукругом были расставлены с полдюжины разноцветных “шотов”. Одну из этих “сорокоградусных рюмок” он и поднял.
Даже в душном прокуренном помещении своего любимого ресторанчика Стас был одет в стильный шерстяной костюм, лично привезенный им из Англии, заодно с изящной вересковой трубкой, с которой Стас никогда не расставался и берег ее, как зеницу ока. Свежая накрахмаленная сорочка и бриллиантовые запонки… Мне всегда казалось, что этому донжуану образца двадцать первого века не хватает белоснежной баварской шляпы с огромным красным пером. Но подари я Стасу такую, он бы обязательно обиделся.
- Арчи, ты слыхал про новую блажь головного офиса. Наши американские друзья считают, что нужно привлекать все больше и больше отечественных исполнителей. Весь этот бред они гордо именуют “Политикой локализации”.
Стас Федоров лично отвечал за сетку вещания музыкального телеканала MTV-Россия, ну или “MTV-Ра-а-аша”, как неизменно называл его он сам, намеренно растягивая первый слог, так словно это могло придать каналу большей солидности. Короче говоря, Стас занимал далеко не последнее место в иерархии MTV и решал, кого пускать в эфир, а кого нет.
- Слушай, ну не мне же тебя учить. Возьмешь пару-тройку рвущихся на TV девчонок. Запишешь их раз сто. А потом твои звукооператоры склеят из этого что-нибудь пристойное.
- Для этого надо, чтобы они могли взять ноту хотя бы один раз из ста, - тяжело вздохнув, Стас опрокинул в рот еще один “шот”.
- Но тут уж я тебе не помощник.
- Ты-то не помощник?! Да ты настоящий волшебник, Арчи. Ты голоса за пару недель ставишь!
- Скажу честно, Стас. Все, кого ты ко мне посылал, как были бездарностями, так ими и остались.
- Зато теперь они могут взять ноту хотя бы один раз из ста.
Крыть мне было нечем, Федоров меня подловил.
- Беда в другом. - Стас потянулся было к следующей рюмке, но в последний момент отдернул руку. - Вдруг придется живой концерт устраивать. А там уж никакие звукооператоры не помогут. Мне срочно нужны свежие дарования. Есть у тебя кто-нибудь на примете?
- С неделю назад ко мне обратилась одна девушка. Она утверждала, что никогда прежде даже не пыталась петь, но при этом очень хотела бы этому научиться. Я взялся с ней заниматься, и понял, что с подобным голосом не сталкивался ни разу в жизни. Она способна петь хоть октавой выше сопрано, хоть октавой ниже контральто. Да что там контральто… ниже баса!
- То есть это очень круто? – перебил меня Федоров.
- Да спроси любого, кто хоть что-нибудь в этом понимает - тебе скажут, что это просто невозможно! Есть такое понятие “абсолютный слух”. Так вот у этой девчонки… “абсолютный голос”.
- Давай-ка поподробнее про эту твою новую ученицу. Я, как ты понимаешь, не на радиостанции работаю. Меня интересует еще и красивая картинка.
Я прекрасно понимал, что Стас имеет в виду.
- Она высокая, стройная, черты лица опять же правильные очень. В звезды подиума я бы ее, конечно, не прочил, но я видел, какие чудеса творят твои визажисты. Здесь проблема в другом. Девушку зовут Шона Белл, и прилетела она из Ирландии. По-русски говорит удивительно хорошо, но прислал ее не кто иной, как Эван Макдермотт.
В отличие от меня, с Эваном Стас был знаком лично. Вересковую трубку, в которой Федоров души не чаял, подарил ему, кстати, именно Макдермотт. Эван занимал высокий пост в европейском филиале MTV и вполне мог иметь в отношении Шоны собственные планы.
- Главный вопрос в том, почему Макдермотт не держит ее при себе, - Стас начал рассуждать вслух.
- Шона сказала, что Эван надеется больше никогда не увидеть ее на пороге своего дома.
- Вот, значит, как… - Стас хищно улыбнулся и поправил на рукавах бриллиантовые запонки, - Знаешь, Арчи, мне непременно стоит с ней познакомиться.
Пусть себе головной офис требует все больше и больше отечественных исполнителей… То, что Шона родилась не в России, волновало Федорова меньше всего.
Старинные дома, так и не дотянувшие до десяти этажей и навечно застывшие в трех-пяти-этажном возрасте, робко вздымались по обе стороны канала. Отливающий современностью форм прогулочный теплоход с ярким значком “MTV” на борту поднимал фонтаны брызг и как-то чудом умудрялся подныривать под пересекающие канал невысокие мосты.
Личные приглашения на этот “MTVшный речной фуршет” доставил нам с Шоной курьер от Стаса буквально через пару дней после нашей с Федоровым встречи. И вот я стоял на носу теплохода и провожал взглядом проплывающий мимо берег. Шона не изменила своему двухцветному амплуа: на ней было идеально подогнанное по фигуре белое платье, оттеняемое водопадом спадающих до самой талии черных волос. Девушка уже раздобыла где-то бокал шампанского и с интересом рассматривала разномастную толпу приглашенных.
От собравшихся на палубе гостей отделилась высокая статная фигура в дорогом костюме и с модной вересковой трубкой в зубах. Двигался организатор фуршета с ленивой грацией пантеры.
- Знакомься, Шона, это Стас Федоров. Стас, это Шона Белл.
Федоров галантно поцеловал девушке руку и буквально одним мягким движением отвел ее в сторону. Я тактично сделал вид, что выбираю одну из предложенных официантом закусок. Я не слышал, о чем говорит Стас, но этого и не требовалось. Вот он, учтиво склонив голову, преподносит девушке пару “эксклюзивных комплиментов”. Вот Федоров делает широкий взмах рукой, сопровождая его описанием перспектив, открывающихся перед Шоной на просторах российского MTV. И вот он окончательный, полный отчаянья взгляд, свидетельствующий о том, что без Шоны Белл музыкальный канал обязательно пропадет.
Девушка спокойно выслушала все Стасовы пассажи, приблизилась к нему вплотную и шепнула что-то Федорову на ушко. Улыбка тотчас спала с его лица. Стас неподвижно замер и уставился в одну точку. Лицо Федорова стало мертвенно бледным, а вересковая трубка выпала у него из рук.
Шона вновь подошла ко мне и попросила показать ей корабль. Когда мы вернулись, Стас все также стоял на месте, не мигая глядя перед собой. Ирландская вересковая трубка валялась рядом на палубе. На ее боку отпечатался след ботинка кого-то из гостей.
Что ж… учить Шону отшивать поклонников уж точно не требовалось.
В столь ранний час станция метрополитена была относительно пуста. Стены украшали неизменные вкрапления лепнины, а в скошенной прямоугольной нише под потолком одиноко висел воздушный шарик в форме сердечка – отголосок чьей-то радостной встречи. Пристроившись у разветвления двух проходов, под аккомпанемент магнитофона пел приличного вида молодой человек, видимо, учащийся какого-нибудь музыкального заведения.
- Ты решил показать мне подземку? – насмешливо поинтересовалась Шона.
- Ты очень многому научилась, но в моей квартире далеко не лучшая акустика, да и фактор зрителей отменять не стоит, - я кивнул в сторону мелькавших мимо молодого человека немногочисленных прохожих.
- Так значит, ты хочешь акустики…
Можно сказать, что Шона запела “с места”. Словно спринтер, рванувшийся вперед, заслышав звук стартового пистолета. Голос девушки был невероятно объемным и все время нарастал. Видимо, абсолютным в нем был не только диапазон.
Магнитофон парня полностью затерялся в переливах ее голоса. У самого же “подземного певца” от удивления округлись глаза. Круглый стеклянный плафон на потолке опасно завибрировал…
- Урок окончен, - попытался я перекричать Шону, сделав в воздухе резкий взмах рукой.
Голос девушки смолк, словно его и не бывало.
- Как ты думаешь, Арчи, умею ли я петь громко?
В ответ я лишь судорожно сглотнул…
В этот раз вместо маленьких изящных “шотов” перед Стасом стояла опустошенная бутылка водки. Лицо его все также оставалось мертвенно бледным, а глаза словно бы остекленели.
- Как эта девчонка связана с Макдермоттом?
- Она сказала, что была хорошо знакома с отцом Эвана…
- Она так и сказала? – перебил меня Стас.
По голосу Федорова было ясно, что он меньше всего настроен на шутливый лад.
- Она была хорошо знакома с Джерардом Макдермоттом, которого в шутку еще называли “красным Джерардом”.
- “Красный Джерард” умер лет триста назад. Мне Эван его портрет показывал. Такой мужик с мечом и в латах. Именитый предок Эвана.
Теперь уже мне пришла очередь побледнеть.
- Думаю, последние дни этого Джерарда прошли очень неспокойно, - Стас взглянул мне прямо в глаза и я невольно отшатнулся. – Эта твоя Шона назвала мне точное время, дату и место моей смерти. Теперь ясно, почему Макдермотт готов был все отдать, только бы не видеть эту трехсотлетнюю девчонку на пороге своего дома. Она одевается, словно Корнуэльское приведение, умеет голосить громче всех на свете и точно знает, когда и кому из нас пора на покой. Кто же она такая? Арчи, тебе всего лишь осталось сложить два и два…
Джип с яркой эмблемой MTV лихо подпрыгивал на ухабах дороги, если, конечно, эту тропку вообще можно было назвать дорогой. Редакционный “круизер” я реквизировал вместе с водителем Павлом. Я просто позвонил Павлу и поинтересовался, не требуется ли личный транспорт Федорову, и, узнав, что Стас с неделю уже никуда не выбирается, попросил водителя подъехать к подъезду моего дома.
Вокруг расстилалась степь… Хотя какая это степь! Просто пустырь, поросший чахлыми разлапистыми деревцами. Зато здесь обитала ТИШИНА. Настоящая… такая, которую никогда не услышишь в большом городе.
- Мне больше нечему тебя учить, Шона. Считай, что это последний экзамен, - сказал я, когда мы выбрались из машины, - Здесь ничто не помешает тебе продемонстрировать всю неповторимость твоего искусства.
Девушка лишь коротко кивнула, но на мгновение мне показалось, что я увидел в ее глазах неподдельную благодарность.
Я застыл в немом восторге. Голос Шоны то стелился по земле, подобно утреннему туману, то взмывал до небес в немыслимом крещендо. Она одна легко могла бы заменить собою целый хор оперного театра.
Когда она закончила, я все так же продолжал стоять и думать о чем-то своем.
- Признайся, - вывела меня из задумчивости Шона, - Федоров ведь все тебе рассказал. Ты прекрасно понимаешь, что я не простая уроженка Ирландии.
- Да, конечно. Я не мог не слышать легенд о баньши…
Баньши… Ирландские духи, предвещающие своим криком скорую кончину. От мощи их голоса по преданиям кровь леденела в жилах. Но могли ли эти существа петь? И если да, то сколь прекрасной смогла бы стать эта песня…
- Шона, я хочу попросить тебя об одном маленьком одолжении.
- Ты, кажется, путаешь меня с всемогущим джином, Арчи, - девушка явно напряглась.
- Это будет совсем несложно. Я всего лишь хочу еще раз когда-нибудь услышать твой голос. Точнее… твою песню.
Шона опустила глаза и надолго умолкла:
- Это… это будет нескоро… очень нескоро…
- Шона! Лучшего ответа я просто не мог ожидать.
Я широко улыбнулся, и Шона Белл, подняв глаза, робко улыбнулась мне в ответ.