@темы: Сохмет, рассказы, мое творчество

Непутевая сфинга
Жара была ужасная, и покидать кондиционированную прохладу экскурсионного автобуса страсть как не хотелось. К пирамидам нас везли так долго, что в дороге я успел отоспаться за все бессонные египетские ночи. Народ нехотя выполз из автобуса и, повинуясь ритуалу, видно столь же древнему, как и сами каменные изваяния, туристы разом выхватили фотоаппараты. Что ж... и я не стал исключением. Но хочу сразу признаться, приключения мои начались далеко не в таинственной Долине Царей, как многие бы подумали, а чуточку позже. читать дальшеУже по дороге обратно к отелю, просматривая отснятые кадры, я наткнулся на один очень странный снимок. В тени Великого Сфинкса, свернувшись клубком, спала огромная кошка. Больше всего она походила на львицу. По крайней мере, окрас у кошки был такой, что даже на снимке она практически полностью сливалась с песком. Я еще тогда удивился тому, откуда в столь людном месте взяться львам, и решил обязательно спросить об этом гида. Но, конечно же, запамятовал.
На следующее утро в отеле меня разбудил странный звук, больше всего напоминающий тарахтение малолитражного трактора. Открыв глаза, я смог разглядеть и сам источник шума. Сначала я увидел лицо миловидной девушки, положившей голову на край моей кровати. Вот только дальше голова эта изящно переходила в львиное тело, развалившееся на полу столь небрежно, как умеют, наверное, только кошки. Сфинга спала. Ее мерное посапывание я и принял за звуки работы строительной техники. Я зажмурился, досчитал до ста и снова открыл глаза. Сфинга не исчезала. Тогда я начал медленно отползать к краю кровати, но натолкнувшись на прикроватную тумбочку, свалился на пол, с грохотом обрушив на себя все содержимое тумбочки. Сфинга одним молниеносным движением вскочила на все четыре лапы, и с удивлением уставилась на меня. Вообще, я никогда не задумывался, с чего начинать разговор с девушкой, которая на три четверти кошка (я даже в мыслях старался не называть ее кошкой, которая на четверть девушка, так как это напрочь убивало всяческую возможность конструктивного диалога). Но сфинга первой завела разговор. Моя удивительная гостья посмотрела в окно, словно не веря нещадно палящему солнцу, и переспросила у меня: "А что уже совсем-совсем утро?".
- Д-д-да, - неуверенно ответил я, продолжая отползать к стенке.
- А я ведь еще ночью пришла, - ответила пушистая гостья, одним прыжком оказавшись в сантиметре от моих ног, - Я пыталась проникнуть в твой сон, чтобы узнать, как обращаться вон с той штуковиной, - кивнула сфинга в сторону фотоаппарата, - Но так засмотрелась твоих сновидений, что и сама ненароком уснула. Вот такая вот я непутевая... - потупилась кошка.
- Да, ладно... уснула, так уснула... с кем не бывает... - попытался я подбодрить совсем уж было расклеившуюся девушку-львицу, не оставляя при этом попыток подняться на ноги.
- Ну, тогда ладно... тогда все хорошо, - сфинга радостно заулыбалась и от удовольствия даже по-кошачьи потянулась, на мгновение обнажив десяток изогнутых словно сабли когтей.
Я судорожно сглотнул: "А зачем тебе... то есть Вам... то есть тебе понадобился мой фотоаппарат?"
- Просто вам, людям, видеть меня не положено. Да вы и не можете, я ведь двигаюсь быстрее мысли и глаза вам прекрасно отводить умею. Но вчера жара меня уморила и я уснула в теньке, позабыв про эту вашу хитрую технику, - последнее слово кошка произнесла с нескрываемым презрением.
- То есть ты хочешь, чтобы я удалил снимки? - я все-таки поднялся на ноги и сразу стал чувствовать себя намного увереннее, - Да, легко... не вопрос. Прямо сейчас и удалю, - я взял фотоаппарат и нажал пару кнопок, сфинга наблюдала за всем этим с явным недоверием, - Слушай, а я всегда думал, что вы, сфинксы, только загадки загадывать умеете.
- Это я всегда пожалуйста, - мило улыбнулась та часть сфинги, которая досталась ей от девушки, - Ты не из людей черной земли?
- Нет, я не из Египта, если ты это имеешь ввиду.
- Тогда ни за что не угадаешь! Слушай. "И несет он воды свои, подобно Небесной Реке, орошая сады, сотворенные самим Солнцем".
- Я думаю, это Нил, - ответил я, не раздумывая.
- Ты не мог, не мог отгадать! - насупилась сфинга. Но, немного смягчившись, добавила, - Ладно. Раз угадал, проси, чего хочешь, только без всяких там ваших техничкских штучек и обобщенных понятий.
- Тогда я хочу много золота, - ответил я и сразу же пожалел о своем решении. Прямо мне на голову свалился тяжелый брусок из грязновато-желтого метала.
- О, опять медь получилась, - вынесла вердикт моя гостья после беглого осмотра бруска, - С золотом у меня как-то не очень. Давай я тебе лучше гору железа сотворю. Железо - оно намного ценнее золота. Из него ты сможешь выковать отличные клинки, а с ними рабы твои легко победят врагов, вооруженных примитивными бронзовыми мечами. Вот! - блеснула эрудицией сфинга.
- Не... гору железа не надо, - успел я ответить до того, как сфинга во второй раз меня "облагодетельствовала". Мне хватало и шишки от медного бруска. Кошка в это время как-то незаметно очутилась возле установленного в номере холодильника. Не знаю, насколько быстро она могла перемещаться, но запасы мои она опустошала точно со скоростью мысли.
- Просто мне нужно много питаться, - пояснила как-то сразу повеселевшая сфинга.
- А что для себя ты ничего сотворить не можешь?
- Нет, только для других, и то в ответ на загадку. Но все не так плохо. У вас, людей, есть такая замечательная одна вещь, шведский стол называется! Я незаметно съедаю выложенное на нем мясо, а все думают, что его съели проживающие здесь люди.
- Ну, а что ты делаешь после поедания мяса? - мне действительно стало интересно, чем же на досуге занимаются сфинксы.
- А потом я сплю.
- А когда просыпаешься?
- А когда просыпаюсь, наступает завтра.
Я понял нехитрую логику сфинги и решил спросить ее о чем-нибудь другом: "То есть тебя никто никогда не замечает?"
- Да, я ведь умею отводить людям глаза... - гордо произнесла сфинга, но договорить не успела, в дверь постучали. Кошку тут же словно ветром сдуло.
Я чуточку приоткрыл дверь и высунулся наружу. Человек в форме службы безопасности отеля с извиняющимся видом заговорил: "Прошу прощения, что потревожил Вас, сэр, но служба безопасности хотела бы попросить Вас в течение ближайших пары часов не покидать номер."
- А что случилось?
- Дело в том, что на территории отеля, рядом с клумбой были обнаружены странные следы. Предположительно, крупной хищной кошки. Прошу Вас не покидать номер до тех пор, пока служба безопасности не решит проблему. Еще раз извиняюсь за беспокойство. Более не намерен Вас тревожить, - охранник откланялся и направился к следующему номеру.
Я закрыл дверь и начал осмотр комнаты. Сфингу я обнаружил очень быстро, кошка хитро выглядывала из-под кровати: "Когда я отвожу людям глаза, они меня просто не замечают," - проговорила она.
- А то, что ножки кровати висят сантиметрах в десяти от пола, они тоже не замечают?
Сфинга насупилась и попыталась сменить тему: "Я пришла не для того, чтобы тебе тут секреты свои раскрывать. Ты должен поклясться великим Осирисом, что уничтожил все это твои... как их... снимки и никому обо мне не расскажешь!"
Долго упрашивать меня не пришлось: "Клянусь великим Осирисом, что снимки уничтожил и о тебе никому не расскажу"
- Если же ты нарушишь клятву, тебя настигнет ужасное проклятие фараонов, -произнесла кошка, а затем, немного подумав, добавила, - Наверное...
Сфинга уже явно собиралась уходить, причем прямо через окно, но я успел ее остановить: "Скажи мне, если это не секрет, существуют ли, кроме тебя, другие сфинксы?"
Моя гостья остановилась в шаге от окна и тоскливо улыбнулась: "Наши небесные властители, а вместе с ними и мои сородичи ушли. Меня никогда не считали ровней, а я мечтала стать самой могущественной из всех сфинксов. Ведь если бы я осталась одна...". Кошка оборвала свой рассказ на полуслове и отрешенно уставилась в пол.
- Но почему... почему тогда они ушли?
Сфинга подняла на меня свои грустные янтарные глаза и ответила: "Они заглянули в грядущее и увидели все это", - моя гостья обвела брезгливым взглядом номер отеля, - "Они заглянули в грядущее... а я не заглянула. Вот такая вот я непутевая сфинга..."

@темы: рассказы, мое творчество, Сохмет

Вы выбираете номер дороги и пишите имя Вашего персонажа (можно и свой ник, но не надо всяких литературных героев. Просто понравившееся Вам имя). А я, в зависимсти от дороги и от имени персонажа, пишу Вам короткую зарисовку (буквально один абзац )
P.S. фото дорог я нашел у Вереска



Для Сохмета. Дорога 19. Персонаж: Жозефин дэ ла Крэшьё (для друзей просто Ёо)
Дорога то вздымалась, то обрывалась вниз. Скучные крестьянские поля по обе стороны уступали лесу, скрытому в дорожной дымке. Жозефин терпеть не могла экипажей. читать дальшеВся ее вольная природа противилась этой маленькой крытой несвободе. Что ж… дэ ла Крэшьё с легкостью взмывала на новый и новый дорожный уступ. Вся жизнь ее была дорогой. Двойственная природа Ёо не давала ей долго усидеть на месте, и она вновь и вновь срывалась в путь… В путь, что подобно этой дороге, был полон взлетов и падений.

Для Хэя. Дорога 7. Персонаж: Оборотень
Дорогу по обе стороны укрывал ковер из рыжих листьев, хотя, казалось, что это место никогда не знало осени. Деревья здесь были по-зимнему черными и тянули к путникам свои корявые ветви. читать дальшеДорога скрывалась в болотном мареве, но Оборотень шагал легко и бодро. Он знал этот лес с детства. Каждое дерево, каждый листок, каждую поляну. Это страшное на первый взгляд место еще тогда отпугивало селян и помогало ему укрыться. Помогало укрыться тому, кого травили и слепо винили во всех несчастьях. Теперь уже он не боялся никого. Годы травли закалили Оборотня. И пусть путь его был подобен этой дороге, где к нему постоянно тянулись корявые руки-ветви, а грядущее пряталось в болотном мареве, Оборотень шагал свободно и твердо… Иной дороги он не желал.

Для mikluho. Дорога 13. Персонаж: Джейк
Туман. Порывы холодного ветра пробирали Джейка насквозь. Синтетическая куртка-ветровка, в которую облачился Джейкоб, была явно не для этой дороги. Серое полотно асфальта сливалось с бесцветно-туманным горизонтом. читать дальшеНеуютно кутаясь в свою куртку, Джейк шел вперед. Дорогу было нельзя различить уже буквально в пяти шагах, но он упрямо прорывался сквозь жгучие порывы ветра. Вся жизнь Джейкоба была похожа на эту туманную дорогу. Неизвестность впереди и завывающие, подобно холодному ветру, враждебность и непонимание. Но Джейк умел плечом разгонять ветра и уверенно смотреть в глаза неизвестности. Ведь это был его путь… путь, который он выбрал сам.

Для Полуночного Вереска. Дорога 14. Персонаж: Старший Хранитель Сайлес
Асфальт нехотя отдавал тепло жарких летних полдней. Закат заливал все вокруг смоляным янтарным светом, так что изгибы дорожного полотна устремлялись вдаль, подобно сказочной медовой реке. читать дальшеСайлес любил эту трассу. Она напоминала ему о том, что в мире есть не только несчастья. И даже быстрые спортивные байки, казалось, двигались здесь чуть медленнее и размереннее, словно колеса их утопали в жидком янтаре асфальта. Вся жизнь Старшего Хранителя Сайлеса была подобна этой дороге. Наполненная медовым светом летних полдней, она помогала ему озарять дорогу другим.

Для Нейды. Дорога 7. Персонаж: Леська
Хоть время клонилось к полудню, в этом лесу сумерки, казалось, длились вечно. Леська ступала очень осторожно, дорога того и гляди норовила завести в болотную топь. читать дальшеНо неимоверное любопытство упрямо толкало Леську вперед. Сердце ее замирало одновременно и от страха и от предвкушения чего-то неведомого. Вся ее жизнь была подобна этой дороге. Пересиливая себя, смотря в глаза страху, Леська все время открывала для себя что-то новое. И пусть неизведанное часто пугало, а в болотном тумане прятались косматые тени, зато на этой сумрачной зыбкой дороге грядущий день Леськи никогда не походил на вчерашний.

Для НайтМастера. Дорога 16. Персонаж: Демиург Дастан
Рой ночных фонарей опоясал пустынную трассу. Звенящая тишина этого рукотворного места помогала Дастану сосредоточиться, ведь здесь было так легко думать о вечном. читать дальшеМириады огней заливали дорогу светом, насколько хватало взгляда. Казалось, не одна деталь в городе не укроется от сотен их внимательных глаз. Дорога была открыта перед идущим. Вся жизнь Демиурга Дастана напоминала эту пустынную трассу. Она, подобно книге, была раскрыта пред ним на сотни лет вперед. Ничто не могло укрыться от взора Дастана. Но путь демиурга был пропитан сквозящим изо всех щелей одиночеством. Холодным… вязким. Соразмерная плата за знание и всемогущество… но Дастан не обманывал себя, он всегда знал, на что идет.

Для Клавы Муркиной. Дорога 9. Персонаж: Мапка
Фонарь уныло покачивался на ветру, а редкие тучки убегали куда-то на восток, словно чуя приближение заката. Повозка проехала сквозь каменную арку с фонарем, как и все вокруг, эта повозка никуда не спешила. читать дальшеУстроившись поудобнее, Мапка посмотрела в сторону размытых горных вершин. И пусть поскрипывающие колеса старой телеги несли ее далеко не на крыльях ветра, Мапка знала, что поспеет в срок. Колея старой проторенной дороги не обещала никаких сюрпризов. Так и жизнь Мапки, подобно этой дороге, позволяла ей с уверенностью смотреть в завтрашний день. И хотя на поворотах немного потрясывало, путь был надежен и на сотни раз проверен. Мапка вдохнула терпкого вечернего воздуха, запрокинула голову и посмотрела на закатное небо. Казалось, что каждая клеточка ее тела излучает спокойствие, умиротворенность и уверенность в себе.

Для Серебряного ястреба. Дорога 4. Персонаж: Ястреб
В зимний полдень снег на деревьях искрится подобно алмазным россыпям. На фоне снежного покрывала дорога черной стрелой уносится вдаль, и Ястреб все силится поймать эту стрелу, но она его обгоняет. читать дальшеСкорее, за ней, ловя на лету солнечные блики, Ястреб мчится вперед. Так и несется он над дорогой, стараясь поймать призрачную стрелу начала пути. Лишь сильные взмахи крыльев рассекают холодный воздух… Жизнь его подобна этой бешеной гонке. Ярким калейдоскопом проносятся перед Ястребом вереницы дней. Вспышки, краски, всполохи на снегу – вот в чем стремительный бег его судьбы. И пока Ястреб не поймает черную стрелу дороги, ему не остановиться.

Для Estelinn Olorwiell. Дорога 17. Персонаж: Эстелинн
Дорога петляла по равнине. По обе стороны сколько хватало взору расстилалась степь. Лишь редкие деревья нарушали ее покой и простор. читать дальшеЭстелинн брела по широкой колее, подставив лицо вольному степному ветру и вдыхая запахи не скошенных трав. По этой дороге можно было идти вечно. Идти так, чтобы прочувствовать каждый новый шаг. Прочувствовать до самых кончиков пальцев... Вся жизнь Эстелинн была подобна этой вольной степной дороге. Свобода мыслей, полет фантазии и лишь необъятные просторы впереди. Крикнешь и не услышишь эха. Эстелинн знала толк в дорогах, и она бы ни на что не променяла терпкую степную свободу.

Для Erri. Дорога 1. Персонаж: Молчаливый Висп
Небо словно нарисовано парой размашистых мазков. Трава отливает всеми оттенками изумрудного. Буйство красок и мириады солнечных бликов. А между небом и землей змеится дорога. читать дальшеВисп бодро шагает вперед. Навстречу отвесным склонам и горным рекам, бездонным расщелинам и водопадам, играющим россыпями алмазных брызг. Дорога вечного лета ведет нашего Молчаливого героя к новым и к новым свершениям. Вся его жизнь – это вызов, вызов дороге летнего полдня. Это новые краски и яркие эмоции, июльские закаты и июньские рассветы. И Молчаливый Висп не сойдет с своего пути.

Для Ксаны. Дорога 8. Персонаж: Ксана
Над дорогой кружили хищные птицы. Их горделивые тени черными кляксами разбегались по осенней степи. Птицы воплощали в себе свободу. Но не свободу щенячьего восторга, ярких эмоций и сиюминутных метаний. читать дальше Нет… Их свобода была свободой охотника, свободой сжатой пружины ударить в любой момент. Ксана любила эту степную дорогу с ее осенней уверенностью и вольностью пернатых хищников. У них было много общего. Вся жизнь Ксаны была пропитана этой осенней зрелой свободою. Свободой бойца считаться лишь с мнением равного. Ксана раскинула руки и ее тень легла на дорогу, подобно росчерку хищной птицы… .

Для Мехи. Дорога 9. Персонаж: Сундук
Дорога убегала далеко за горизонт, но Сундуку была неведома усталость. Он прошел под сводом каменной арки и устремился в сторону подкрашенных закатом гор. Маленькие ножки мерно месили суглинок старого тракта, и с каждым шагом цель была все ближе. читать дальше Сундук шел к хозяину. В этой дороге воплотилась вся его жизнь: несчетное множество маленьких шажков навстречу тому, с кем он старался быть неразлучным. Сундук воплощал в себе упорство. Сильное, уверенное, неуступчивое… И пусть закаты сменялись рассветами, но каждый новый восход неизменно приближал его к цели.

Для Алины. Дорога 1. Персонаж: Маргарита
Средь высокой зелени трав то там, то тут вспыхивали искорки полевых цветов. Облака проплывали по небу нарочито медленно. Оттеняя своей белизной глубокую синь небосвода, облака лениво уползали куда-то на Запад. читать дальшеИ их движение было единственным напоминанием того, что время на этой дороге не остановилось. Не замерло фотоснимком ясного летнего дня, как это казалось Маргарите. Она медленно шла по этой залитой солнцем дороге, стараясь запомнить и прочувствовать каждую деталь. Каждый аромат, каждый оттенок, каждое прикосновение к влажной высокой траве. Вся жизнь Маргариты напоминала эту дорогу. Словно сотни фотоснимков, отчеканивала она в памяти чувства и волнения, закатные всполохи и любимые мелодии, чтоб не раз еще озарить ими неизбежную серость будней. И вновь и вновь окунаясь в омуты памяти, Маргорита способна была обратить каждый миг своей жизни в маленькую феерию красок…

@темы: флэшмоб, рассказы, мое творчество

Возрадуйся, Радэцки. Вышла новая версия Алхимии. В ней почти 250 элементов, а не 117. Приступим к синтезу.
P.S. Бессонных тебе ночей! =))

grouping.ru/alchemy/alchemy.html

А вот от Nairis 562 элемента
voldemort.ru/alchemy/alchemy.html
562 элемента

@темы: Радэцки

Гарцующий во тьме
- Я ведь говорил тебе больше никогда не приходить сюда, - голос лился подобно песне, хотя он ни разу не разомкнул губ.
- Я не могу... я больше не могу там, - взгляд Гретхен был полон решимости.
Единорог вздохнул: "Ты помнишь, что случилось после нашей первой встречи в лесу?"
- Да, помню! Всю ночь ветер шептал, что возврата не будет. Что мне нельзя видеться с тобой.
Гретхен помнила эту самую первую ночь. Помнила все до последней детали. Единорог гарцевал в темноте. Он был весь словно соткан из молочно-белого света. Гретхен замерла, она смотрела и все никак не могла налюбоваться. Она поняла тогда, что все величайшие картины - фальшь, фикция по сравнению с этим воплощенным совершенством, гарцующем на фоне ночного леса...
- Помнишь ли ты, что случилось после второй нашей встречи?
- Помню. Я ни один час стучалась в ворота своего дома, и даже, когда мне открыли, родные долго не могли вспомнить, кто я такая...
Во вторую ночь единорог впервые заговорил с нею. Голос его был повсюду: он то гремел громче весеннего грома, то шелестел тише опавшей листвы. Единорог велел Гретхен убираться. Он сказал, что чем чаще они видятся, тем слабее ее связь с миром. Что после их третьей встречи случится непоправимое...
- Ты пришла в третий раз, тебе больше нет дороги назад, - Гретхен почувствовала, что способна утонуть в этих мудрых печальных глазах.
- Я пришла потому, что хочу быть вместе с вами. Одной из вас. Такой, как вы. Я мечтаю увидеть драконов и фей, леприконов и пэрри, - в ладонях Гретхен заиграл мерцающий свет, - Теперь я тоже способна... я могу стать вровень...
- Ты никогда не сможешь делать и толики того, на что способна самая бездарная фея. Для них ты всегда останешься изгоем. Они просто не будут тебя замечать. Во веки веков рядом с тобой больше не будет тех, кому ты не безразлична. Ведь тебе никогда не стать одной из нас... - единорог развернулся и скрылся в лесу.
Наутро Гретхен привычно пошла к дому, но в том месте, где еще вчера была ее деревня, смыкался дремучий лес. Да и откуда в этом волшебном месте взяться людскому селению...

Говорят, что в чудесном лесу, где крохотные пэрри порхают с цветка на цветок, феи соревнуются в колдовском искусстве, а леприконы ежечасно проверяют сохранность своего золота, живет одна очень странная колдунья. У нее есть маленькая белокаменная башня на опушке леса. И эта колдунья вроде бы счастлива. Вот только иногда особенно темными ночами ее душит черное, как смоль, одиночество, и колдунья заходится в полном отчаянья крике. А в лесу все думают, что это просто волчий вой...

@темы: рассказы, мое творчество

Музыка ночных поездов
Это было глубоко-глубоко под землей. На той ветке метро, что залегает глубже всех. Он стоял у края платформы. Раскрылись двери поезда, и редкие в столь поздний час пассажиры начали разбегаться в разные стороны. А он все стоял... У этого парня были пепельные волосы. Пепельные... как бы правильно сказать, волосы у него были именно такого цвета, каким должен быть пепел. Он то ли рисовал, то ли писал что-то в блокноте, периодически покручивая в пальцах старомодную перьевую ручку. Замирал, то на секунду, то на несколько минут, и снова возвращался к своему блокноту. читать дальшеЯ остановился у стеклянный будочки справочной, засмотревшись на этого странного завсегдатая ночных перронов. Из оцепенения меня вывел голос владычицы справочной. Старушка тоже уставилась в сторону пепельноволосого: "Ходит и ходит. Каждый месяц ходит. Как месяц пройдет, так и приходит. И стоит, и стоит. Всю ночь так стоит. Другого давно бы милиция погнала. А его не гонют...". Старушка из справочной отвернулась от нахального ночного гостя, а я, наконец придя в себя, пошел своей дорогой...
На следующий день в редакции я столкнулся с одной из своих коллег. В руках она несла журнал Форбс. Картинка на развороте неожиданно привлекла мое внимание. Да, совсем забыл сказать... я журналист. Ну, как журналист... Приношу иногда в редакцию свои статьи и материалы, но в штат меня не взяли до сих пор. Можно сказать, что я вольный репортер, хотя вольность эта мне осточертела настолько... Но я отвлекся. На развороте журнала был тот самый пепельноволосый парень, которого я накануне видел в метро. "Кто это на обложке?" - спросил я, не задумываясь. Моя коллега одарила меня таким взглядом, который, видимо, должен был отличать людей, регулярно читающих Форбс, от остальных низких смертных: "Это же сам Иржи Кунья! Эксцентричный миллионер и бесподобный музыкант и композитор. Говорят, что слово "гениально" не отражает и толику его таланта. Здесь даже слово "божественно" немного пасует. Никаких записей. Дает только нерегулярные маленькие концерты для таких же толстосумов, как и он сам. Входной билет стоит столь баснословных денег, что только они и способны заплатить. Прессу сюда, конечно, не пускают. Этот Иржи Кунья - темная лошадка. Никто ничего не знает о его жизни, кроме тех редких концертов. Выходит в кольце телохранителей, садится в бронированный авто, и только его и видели," - моя коллега открыла журнал, - "Вот смотри. Пару раз папараци пытались его поймать. Но где уж там!" - на фотографиях были лишь сильно размытые очертания, как будто кто-то заслонялся от камер невероятно быстрыми движениями, - "То фото на развороте - единственное четкое. Сделано на каком-то приеме, где так быстро не повертишься. Господин Кунья не выступает на телевидении, ничего о себе не рассказывает, о нем вообще ничего доподлинно не известно!". Я рискнул прервать свою коллегу: "Подожди, подожди. Как ты думаешь, если я принесу интервью с этим загадочным Иржи Кунья, меня возьмут в штат?"
- Возьмут ли тебя в штат? Возьмут ли тебя в наш штат? - коллега смотрела на меня, как на ненормального. - Да тебя за такое интервью в Форбс с руками и ногами заберут!
Я только хитро усмехнулся...

Целый месяц я ждал этой встречи. Я пришел на станцию уже совсем ночью. На этот раз пепельноволосый сидел прямо на самом краю платформы, свободно свесив вниз ноги. Рядом с ночным гостем стояла початая бутылка пива и валялось пара безделушек: открывашка со стилизованным изображением быка и золоченая перьевая ручка. Бутылек дорогих паркеровских чернил тоже стоял неподалеку. Я бесцеремонно присел рядом: "Господин Иржи Кунья?"
- Чем могу быть любезен в столь поздний час? - я не сразу смог собраться с мыслями и ответить на этот простой вопрос, мое внимание привлекло лицо миллионера. У него были очень резкие хищные черты. Это лицо было словно вырезано из камня. Вот только его глаза... они контрастировали с надменной холодностью господина Куньи... в этих глазах будто бы горел огонь. Они были не просто карими... Казалось, что эти глаза вылиты из жидкого янтаря. Янтарные потоки перетекали в них, завораживали... Я мотнул головой, пришел в себя и сказал: "Понимаете, я журналист. Я хотел бы попросить Вас дать интервью." Ночной гость на секунду замер, а потом безразлично ответил: "Что ж... спрашивайте."
Я задавал вопросы, в основном, о музыке и о его отношении к разным проблемам современности. Миллионер отвечал бездумно, уставившись в одну точку. Не успел я закончить с вопросами, как господин Кунья прервал меня: "Могу ли я вернуться к своей работе?"
- Да, кончено. Но могу ли я в следующий раз рассчитывать на продолжение беседы? - набрался я храбрости.
- Да, да, конечно, - ночной гость сказал так, словно даже эти слова давались ему с трудом, как будто что-то мучило его. Пепельноволосый потянулся за золоченым пером и тогда я заметил на лацкане его пиджака тот же знак, что и на открывашке. Стилизованный бык. Я присмотрелся повнимательнее и понял, что это была не простая жестяная открывашка. Она была из тяжелого чуть серебристого металла. То ли платина, то ли белое золото... В это время господин Кунья заправил ручку чернилами и начал выводить в блокноте неровные ряды нот.
- А, если не секрет, что Вы делаете?
- Я слушаю музыку... музыку ночных поездов, - он ответил предельно холодно и серьезно, вот только глаза... эти горящие янтарем глаза смеялись... насмехались надо мною...

Мне долго не давал покоя его ответ и этот знак со стилизованным быком. Я обратился к одному своему другу, который как раз занимался всякими знаками и гербами. От него несколько дней не было вестей, и тут вдруг ответ: "Слушай, я уже думал, дело труба, но тут неожиданно наткнулся в подборке на одну старую-престарую газету." Заголовок гласил: Его императорское высочество Светлейший князь Николай Александрович дарует сей герб и личное дворянство музыканту и композитору одареннейшему Иржи Кунья. Под заголовком был изображен хорошо известный мне герб со стилизованным быком. Дальше шла приписка: Вот, что по этому поводу говорит наш знаменитый и уважаемый современник Александр Николаевич Скрябин: "Нет на всей Земле таланта большего, чем музыка, что милостивый сударь Иржи Кунья пишет и играет. Ни разу не удалось мне ни написать ничего подобного, ни даже сыграть написанного им..." А в самом низу была фотография. Николай Второй стоит рядом со столь знакомым мне обладателем пепельной шевелюры. Мне казалось, что даже с черно-белого фото на меня смотрят эти странные янтарные глаза. И они вновь смеялись надо мной. Мой друг заметил, что я, не мигая, уставился на портрет музыканта и пояснил: "Считается, что это дед ныне известного господина Иржи Кунья..."
- Что с ним случилось, что о нем известно? - перебил я своего друга.
- Да ничего почти. После революции вроде бы исчез. Говорят, как в воду канул, - господин Кунья приносил лишь новые загадки. Все больше вопросов, и ни одного ответа.
Вечером перед самой встречей с эксцентричным миллионером я сидел в небольшой кафешке и болтал с друзьями. Мне показалось, что это будет забавно, и я рассказал историю про одного типа, который ровно раз в месяц на всю ночь спускается глубоко под землю - ни словом, конечно, не обмолвившись, что этого типа зовут Иржи Кунья - и не забыл упомянуть, что сегодня именно такой день. Одна моя знакомая фыркнула: "Как же так можно! Как можно прятаться от такой дивной ночи, ведь светло же, как днем." Я посмотрел в окно. На меня нахально таращилась желтая как сыр полная луна.
- Полнолуние. Черт, черт, черт, - в сердцах я стукнул кулаком по столу, друзья удивленно уставились на меня...

- В прошлый раз Вы солгали мне. Вы слушаете здесь не какую-то там музыку, Вы прячетесь под землей от полной луны! - начал я безо всяких преамбул. На лице господина Куньи не дрогнул ни один мускул, но глаза, эти глаза торжествующе рассмеялись.
- А если я скажу, что слушаю здесь музыку полной луны, - сказал он задумчиво.
- Но ведь здесь луны не видно, - странный ответ сбил меня с толку.
- Вы знаете, что обычно делают собаки при виде луны?
- Они обычно на нее воют, - ответил я в замешательстве.
- Вот я бы тоже завыл, - его глаза полыхнули таким кровавым огнем, что я невольно отшатнулся. Я только сейчас понял, отчего Иржи Кунья всегда держался так холодно и отвечал столь безразлично. Его знобило и покачивало, руки его немного тряслись. Я даже представить себе не мог, что сейчас чувствует обладатель этих странных янтарных глаз.
- Я не сочиняю музыку. Я лишь пытаюсь повторить самую совершенную мелодию на свете. Музыку, которую слышу даже здесь. Музыку полной луны. Вот только мелодия каждый раз получается разная...
- А этот Ваш дар...
- Мой дар?! - пепельноволосый миллионер оборвал меня на полуслове, - Мой дар?! - он хрипло расхохотался. У господина Куньи был очень неприятный лающий смех, - Мой дар?! Я бы уж лучше сказал "мое проклятье"...

@темы: Сохмет, рассказы, мое творчество

Поставила давеча передо мной Сохмет непростую задачку. Причем то, что задача непростая я понял не сразу =)) А суть была в следующем: написать рассказ по присланным Сохметом пяти картинкам так, чтобы все пять гармонично вписывались в один единственный рассказ. Что ж... выставляю на ваш суд...

Письмо с той стороны войны
читать дальше- Как же я ненавижу тебя, Джон Фредерик Оушен!
- А как же я тебя ненавижу, Мико Накамура, - парень попытался шутливо изобразить тоненький голосок Мико. Оба рассмеялись. Рассмеялись так громко, что немногочисленные посетители кафе бросили в их сторону пару недовольных взглядов...
Эти двое ничем не походили друг на друга. Худенькая темноволосая японка, чуть-чуть сутулящая острые плечики, и высокий голубоглазый янки, похожий на сошедшего с плакатов капитана бейсбольной команды. На столе перед ними лежали такие редкие в наши дни бумажные письма. Ворох листков бумаги... и лишь пару из них венчали волнистые строки латиницы, остальные письма были исписаны рядами иероглифов. Джон достал из этой кипы бумаг один единственный листок: "Я до сих пор помню строчку, которой ты озаглавила свое первое письмо: 'Как же я ненавижу тебя, Джон Фредерик Оушен' "
- А я помню первую строку твоего ответного письма, - улыбнулась Мико, - "I'm not the ocean..."



- Я написал не совсем так. I'm not that Ocean. То есть "Я не тот Оушен". И в конце письма предложил перейти на японский, твой английский явно хромал.
Темноволосая японка чуть покраснела: "Ты же знаешь... ты же знаешь, что я искала не тебя, а полковника Джона Фредерика Оушена. Человека, подпись которого стояла на приказе о последней бомбардировке Нагасаки. Мой дед, майор Накамура, командовал эвакуацией беженцев из зараженных районов. Очень мало, кого удалось спасти... Он еще тогда в сорок пятом поклялся найти полковника Оушена, но не смог. Не смог и после войны. Казалось, что такого человека в США просто не существует. Я думаю, ваша контрразведка постаралась. Найти человека, подписавшего приказ о бомбардировке - вот, что было последним желанием деда. После его смерти, я сама отправила запрос в почтовое отделение Бруклина, родного города полковника... и так нашла тебя."
- Полковник Джон Фредерик Оушен был моим прадедом, меня назвали в его честь, - голубоглазый янки задумчиво крутил в руке одно из писем, - Твой дед не нашел его не по причине укрывательства наших спецслужб. Нет, нет... Просто когда после Трумэна к власти пришел Эйзенхауэр, многим в ФБР очень захотелось выслужиться. А найти виновного в сбросе "Толстяка" на головы мирных граждан, чем не повод. Курировавшие Манхэтенский проект генералы Гровс и Ферелл были птицами слишком высокого полета. А вот никому не известный заместитель Ферелла, полковник Оушен, подпись которого к тому же стояла на приказе о бомбардировке - совсем другое дело. На суде он молча принял все обвинения. Процесс был закрытый, полковнику дали пожизненный срок, а в анналах истории имя прадеда больше не значилось. Вот почему майор Накамура не смог его найти, для Соединенных Штатов такого человека больше не существовало. Карьера моего деда, сына опального полковника, тоже пошла под откос... да и отцу пришлось не сладко. Так что эта война, в какой-то мере, ударила и по моей семье, - закончил Джон свой грустный рассказ, - Наверное, это символично, что мы с тобой встретились здесь в Токио, в этой маленькой забегаловке под названием "Нагасаки". Здесь все в таком японском стиле...
- В японском стиле? - Мико аж поперхнулась.
- Ну, здесь все такое деревянное...



- В японском стиле!? Деревянные столики и сидушки, этот чертов кораблик на стене! А, главное, название, написанное на английском! А еще, а еще... - Мико просто не хватало слов, - А еще здесь подают пиццу!!!
- Да, - произнес Джон с набитым ртом, - И, кстати, очень вкусную.



Темноволосая японка наконец взяла себя в руки: "Мы не просто так встретились, Джон. Есть вещи, про которые не расскажешь в письме. Мне нужно кое-что тебе показать". Мико достала миниатюрного бумажного журавлика.



- Мой дед потерял там в Нагасаки свою жену. Она умерла от лучевой болезни. Дед сделал журавлика в надежде ее спасти. Увы, не удалось... этот плетеный браслетик - все, что осталось от моей бабушки, - Мико показала тонкую фенечку на руке, - Браслет до сих пор излучает. Маленько. Чуть-чуть выше фона. Я ношу его, чтобы никогда не забывать. И еще...



- Не продолжай, - Джон повнимательнее присмотрелся к фенечке, - Еще эти таинственные знаки на твоем запястье. Они, что-то означают. Написаны в два столбика, напоминают иероглифы... за ними явно кроется какая-то тайна.
- Нет, Джон, - Мико покраснела, - Я их просто сегодня утром ручкой на запястье нарисовала... от скуки.
Повисла неловкая пауза.
- Мико, - в тишине голос Джона прозвучал особенно отчетливо, - Знаешь, у моего прадеда, полковника Оушена, тоже было последнее желание. Я, мой дед, мой отец... мы все не зря учили японский. Прадед догадывался, что кто-то напишет. Он знал... Всю жизнь в тюрьме он раскаивался. Он хотел, чтобы вы знали, что он раскаивался в содеянным... вот...
- Джон... - Мико положила свою руку поверх его ладони. Ее худощавая кисть терялась на фоне тяжелой руки голубоглазого янки, - Джон, ты прекрасно понимаешь, что десятки тысяч японцев навечно оставшихся там, в Нагасаки, не примут раскаянья полковника Оушена... И другие его раскаянья не примут... Но лично я приму...

@темы: Сохмет, рассказы, мое творчество